История государства Российского - Страница 269

269

Какие были следствия мер столь важных и грозных? В наших летописях сказано единственно, что Ливонские Рыцари, Король Шведский и Прусский (то есть великий Магистр Немецкого Ордена), в 1448 году имев битву с Новогородцами на берегах Наровы, ушли назад; а Двиняне близ Неноксы разбили Шведов, которые приходили туда морем из Лапландии. - Ни Татары, ни Волохи, ни Москвитяне не помогали Новугороду: «Я даю ему Князей, но без войска», - писал Казимир к Немцам. В бумагах Орденских упоминается только о каком-то знаменитом человеке, который в 1447 году ехал из Моравии с шестьюстами всадников на помощь к Новогородскому Князю Юрию, сыну Лугвениеву.

В сие время Новогородцы имели еще двух неприятелей: Князь Борис Тверской безжалостно грабил их землю, и народ Югорский, угнетаемый ими, объявил себя независимым. Воеводы Двинские, Василий Шенкурский и Михайло Яковлев, пришли к ним с тремя тысячами воинов. Жители употребили хитрость. «Дайте нам время собрать дань, - говорили они: - сделав расчет между собою, мы покажем вам урочища и станы»; но, усыпив Россиян обещаниями и ласками, побили их наголову. Новогородцы оружием усмирили сих бунтующих данников, а Князя Тверского старались усовестить словами дружелюбными; заключили наконец союз с добрыми Псковитянами и перемирие с Немцами на 25 лет.

Гораздо важнейшие происшествия ожидают нас в Московском великом княжении. Смерть Витовта, деда, опекуна Василиева, уничтожив связь притворного дружества между Литвою и нашим Государством, возобновила их естественную взаимную ненависть друг к другу, еще усиленную раздором церковным. Неприятели Казимировы искали убежища в Москве: сын Лугвениев, Князь Юрий, выехав из Новагорода и заняв вооруженною рукою Смоленск, Полоцк, Витебск, но будучи не в силах противиться Казимиру, бежал к Великому Князю. Однако ж войны не было до 1444 года: в сие время, зимою, Василий послал двух служащих ему Царевичей Могольских на Брянск и Вязьму. Нечаянность их впадения благоприятствовала успеху, если можно назвать успехом грабеж и кровопролитие бесполезное: Татары и Москвитяне опустошили села и города почти до Смоленска. Явились мстители: 7000 Литовцев, предводимых семью Панами, разорили беззащитные окрестности Козельска, Калуги, Можайска, Вереи. Собралось несколько сот Россиян под начальством Воевод Можайского, Верейского и Боровского: презирая многочисленность неприятеля, они смело ударили на Казимировых панов в Суходрове и были разбиты. Впрочем, Литовцы, не взяв ни одного города, удалились с пленниками.

Великий Князь не мог отразить их для того, что имел дело с другим неприятелем. Царевич Золотой Орды, именем Мустафа, желая добычи, вступил в Рязанскую область, пленил множество безоружных людей и, взяв за них окуп, ушел; но скоро опять возвратился к Переславлю, требуя уже не денег, а только убежища. Настала зима необыкновенно холодная, с глубокими снегами, жестокими морозами и вьюгами: Татары не могли достигнуть Улусов, лишились коней и сами умирали в поле. Граждане Переславские, не смея отказать им, впустили их в свои жилища; однако ж ненадолго: ибо Василий послал Князя Оболенского с Московскою дружиною и с Мордвою выгнать Царевича из наших пределов. Мустафа, равно опасаясь и жителей и рати Великокняжеской, по требованию первых вышел из города, стал на берегах речки Листани и спокойно ожидал неприятелей. С одной стороны наступили на него Воеводы Московские с конницею и пехотою, вооруженною ослопами, или палицами, топорами и рогатинами; с другой Рязанские Козаки и Мордва на лыжах, с сулицами, копьями и саблями. Татары, цепенея от сильного холода, не могли стрелять из луков и, несмотря на свою малочисленность, смело пустились в ручной бой. Они, конечно, не имели средства спастися бегством; но от них зависело отдаться в плен без кровопролития: Мустафа не хотел слышать о таком стыде и бился до изнурения последних сил. Никогда Татары не изъявляли превосходнейшего мужества: одушевленные словами и примером начальника, резались как исступленные и бросались грудью на копья. Мустафа пал Героем, доказав, что кровь Чингисова и Тамерланова еще не совсем застыла в сердце Моголов; другие также легли на месте; пленниками были одни раненые, и победители, к чести своей, завидовали славе побежденных. - Чрез несколько времени Татары Золотой Орды - желая, как вероятно, отмстить за Мустафу - воевали области Рязанские и Мордовские; но не сделали ничего важного.

Неприятель опаснейший явился с другой стороны, Царь Казанский, Улу-Махмет; взял старый Новгород Нижний, оставленный без защиты, и шел к Мурому. Великий Князь собрал войско: Шемяка, Иоанн Андреевич Можайский, брат его Михаил Верейский и Василий Ярославич Боровский, внук Владмира Храброго, находились под Московскими знаменами. Махмет отступил: передовой отряд наш разбил Татар близ Мурома, Гороховца и в других местах. Не желая во время тогдашних зимних холодов гнаться за Царем, великий Князь возвратился в столицу. Весною пришла весть, что Махмет осадил Нижний Новгород, послав двух сыновей, Мамутека и Ягупа, к Суздалю. Уже полки были распущены: надлежало вновь собирать их. Василий Василиевич с одною Московскою ратию пришел в Юрьев, где встретили его Воеводы Нижегородские: долго терпев недостаток в хлебе, они зажгли крепость и ночью бежали оттуда. Чрез несколько дней присоединились к Москвитянам Князья Можайский, Верейский и Боровский, но с малым числом ратников. Шемяка обманул Василия: сам не поехал и не дал ему ни одного воина; а Царевич Бердата, друг и слуга Россиян, еще оставался назади. Великий Князь расположился станом близ Суздали, на реке Каменке: слыша, что неприятель идет, воины оделись в латы и, подняв знамена, изготовились к битве: но долго ждав Моголов, возвратились в стан. Василий ужинал и пил с Князьями до полуночи; а в следующий день, по восхождении солнца отслушав Заутреню, снова лег спать. Тут узнали о переправе неприятеля через реку Нерль, сделалась общая тревога. Великий Князь, схватив оружие, выскочил из шатра и, в несколько минут устроив рать, бодро повел оную вперед, при звуке труб, с распущенными хоругвями. Но сие шумное ополчение, предводимое внуками Донского и Владимира Храброго, состояло не более как из 1500 Россиян, если верить Летописцу; силы Государства Московского не уменьшились: только Василий не умел подражать деду и словом творить многочисленные воинства; земля оскудела не людьми, но умом Правителей.

269